Родился в 1987 году в Ногинске Московской области. По малолетству работал корреспондентом в районных газетах, почтальоном и начальником школьного хора. В возрасте двенадцати лет был угрет городским литобъединением «Лира» под руководством Владимира Николаевича Гордеева, теперь уже покойного. Живёт нелитературными переводами. Женат самым замечательным образом. Собирает землянику, грибы и щавель.
Важные авторы — Алексей Цветков-ст., Сергей Стратановский, Егор Летов, а ещё челябинцы Андрей Подушкин и Александр Самойлов. В литературе решает локальные задачи, уделяя главное внимание местночтимым чудесам и красотам.
***
за трассой, осенью умытою,
имея грешных нас в виду,
глазное яблоко забытое
висит в поруганном саду.
где дачи черные косматые
минирует иероним,
оно качается, усматривая
всю нашу мерзость перед ним.
и нам, увиденным пронзительно
до перепонок естества,
становятся стыдны разительно
одежды наши и слова.
и эта местность недалекая
стоит осоловев трикрат,
как бы рассеянно алёкая
в неподключенный аппарат.
ей что-то ласковое помнится,
но не светлит ее лица,
и каторжною песней полнятся
ее режимные леса.
пока у поворота зяблого
на юрьев-польский и киржач
висит всевидящее яблоко
и среднерусский длится плач.
maldoror
мальчик прописан у овощебазы где чёрен шлагбаум и воздух вполне щемящ
как-то родней ему по такой беде узкий швейцарский нож и австрийский плащ
мелочь изгнанья ещё не истреблена в пригородных кофейнях как ни мечи
то-то бумага писем глядит бледна и безответна словно кассир в ночи
но в вечерок продёрнутый тухлецой выпорхнув из дверей на лихом юру
он подставляет ветру свое лицо лыжную палку кротко примкнув к бедру
это мелькая своим посошком-смычком он наблюдает поросль земных примет
тёмные чоповцы дремлют разжав очко в бедном саду подвешен печальный мент
светлые институтки ещё резвы впрочем солярный пламень берёт своё
военкомат бессилен свистать призыв нечего унести но везде ворьё
здесь не внимая россказням на стене он уповает всем существом его
выведать у залётного renseigné лакомую дорогу к кантону Vaud
местный ответ привычен хоть удавись в спину закат сиреневый развезло
круто разинут удельный нацдадаизм пряничное добро надувное зло
поздние ярмарки с мылом у рта галдят пересыпая в баках гнилой песок
матери дожидают своих блядят фартуки их пятнает томатный сок
капает набегает чернильный стикс дали кровавы но вывод до боли прост
после того как купер не взял твин пикс с нашего юноши вряд ли уместен спрос
о можжевеловый дым от литейных труб своры маршруток голоть и студ жесток
фрязевских и шатурских подземный труд вытертые ремни заводской листок
сломанные собаки коты могил пламенные кусты горевань-трава
берестяные копи свинцовый ил куньи побасенки хвойные жернова
всё он обнимет всем пририсует плоть пачкаясь и дрожа как ничейный сын
ради него да не истребит господь средней необязательной полосы
|