ренклод: этюд в сливовых тонах

"Она великолепно выдерживает натиск тенденции, довольно мягкой, но по сути — тоталитарной. Модная вязь из слов, пережаренная актуальность и пр. пока что не влияют на эту длинную и узкую строку, сравнимую с «узким и длинным, мучительным» следом ботинка Полины из «Игрока». Она пишет о том, что видит, но при этом «смахивает пыль павлиньим пером» с обыденности, и вот — уже проявился «очаг избранничества». В этих строчках — много движения, присущего только Офелии."


***
некая моя тезка и однофамилица написала стихотворение о зиме
и получила грамоту третьей степени.
всё это происходило в Самаре, но само стихотворение
затерялось где-то на рабочем столе рабочей комиссии,
инициативной группы, совета экспертов,
которые видят, что эти стихи соответствуют их
представлениям о зиме, хотя что зима, сколько в ней
поливариантности в наших широтах, довольно мало.
одна моя тезка и однофамилица много раз видела зиму,
и даже если не обращала на нее внимания,
зима вошла в ее кровь, заменила ее собой,
незаметно заминировала, заставила ставить примечания,
что часы тикают, какой бы ни была накануне осень,
синий проводок, зеленый проводок или красный,
не собираюсь я собирать гербарии проводков,
и совет экспертов, инициативная группа, коллегиум активистов
почувствовали некое жжение под лопаткой
вследствие прочтения этого достойного текста,
потому что жизнь полна неожиданностей, соблазнов,
прискорбных событий, и, кажется, все они вместе
приходят к тебе, чтоб вложил ты персты и поверил
в реальность, которая вымыта из ощущений,
и велели типографу добавить еще свинца в типографскую краску,
чтобы всем, кто хотел бы узнать, это было заметно,
что стихи о зиме - это в общем-то нечто побольше,
чем какие-то скучные перечни, Гидрометцентром
приведенные, словно солдаты к дословной присяге,
и вручили ей лист ламинированный зеленый,
где написано всё, для чего рождена была Ольга,
и под правильным если углом поднести его к свету,
всё сойдется со всем, самарская средняя школа,
это жерло кириллицы, что подогрето ко Дню металлурга,
за значительный вклад твоей плоти живой самородка
растворит, ибо близко победа, она уж за нами,
и поэтому мир не выносит мою благодарность.
некая моя тезка и сотрапезница по пельменной, где суповой набор
подавали разрозненно, розно сидели за партой,
в разные стороны пили из гнутого горла забвения мутный осадок,
наушничали годами, кто бы ни спрашивал, говорили,
говор наш южный высмеивать каждым казалось прекрасно.
кротость твоя, Суламифь, коррелирует с модой.
снова начнется зима, и вариться, и выйти из теплого вара
на берег Аравии, не соблюдая канона
стихосложения. бьется о стенку, трепещет
сердце, сосновой иголкой введенное в действо.