Поэзия Гали-Даны Зингер чрезвычайно чуткая и пугливая. Метафорически - пустынная коза, газель. Если со стороны языка, который по негласному соглашению непонятного кого принято считать традиционным возникает давление - в той или иной точке - поэзия Гали-Даны Зингер тут же начинает сопротивляться, чудачиться. Однако эти чудачества - не просто прихоть. Прихоть подразумевает нечто лёгкое, не вызывающее тяги от потери. Нет, стихи Гали-Даны Зингер трудоёмкие (хотя это внешне порой и не заметно). При чтении возникает картинка - под старинным городом лабиринт; по лабиринту движется группа людей, которым необходимо выбраться наружу. Кругом завалы и оползни из песка. Впереди идёт женщина. Она буквально бросается на стены и колотит их своими кулачками. Но стены отзываются. Женщина почти интуитивно, по звуку от стен, выбирает тот путь, который ведёт из лабиринта.
Образ отчасти напоминает античных героинь: Медею, Ариадну. Ведущая - ведёт читателя. И они разговаривают. Этот разговор - как ариаднина нить.
ТРИЛИСТНИК ПРЕДСТАВЛЕНИЙ
представь себе, входит к несытым в клетку —
львам — недействительный статский советник. и действительно, может статься, над ним сойдутся терновые ветки, prunus spinosa соединится с колючей сливой, уйдет в себя и в себе замкнется. и чиновник, как бог, трусливый станет терновника меньшей частью.
светские львы, подавив эмоции,
молвят: всегда найдется виновник. к счастью, заметят, к счастью. так он приметой станет счастливой.
Ритмы этой поэзии самые разные. От плавных, почти античных - как в приведённом стихотворении, до резких, почти военных:
*** помнишь, как мы были обмануты? вольно ж нам было обманываться это единственная в своем роде своего рода свобода. и вот мы ее посеяли. взойдет ли теперь ауреями в золотом нашем городе в стране дураков?
Интонации и слова провоцируют читателя на ответ. На действие. Даже на что-то резкое в ответ, на отрицание этих стихов - вернее, их необычной красоты и характера. Но в этой поэзии (светлые энергии в ней, или нет) - содержится здоровое беспокойство, засыпающее в человеке только со смертью. Это танец жизни, имеющий в виду смерть, но он ещё сможет занять всё оставленное ему время.
|