*** И море тонет в снах оливы, подрастворив в себе затверженное небо, куски колонн вокруг фонтана в Табхе припоминают в полдень старые обеты, горячий воздух — не вино! — дрожит в базальтовых давильнях, и море — галилейское, живое — давно твои охватывает ноги, и слёзы льёт, и умащает мирром, но мир неузнан.
Тогда, отрезав волосы, на ветер отпустив их, сонных, и солнечным огнём хрусталик смятый вновь выправив — надрезав зубцами Цфата перенаполненное сердце, ты ощущаешь грудь упрямой Галилеи, и лоно, полное цветущих молний — вот так, узнав друг друга, вы рассмеетесь оба на обрыве, но мир неузнан.
11.3.12 Хайфа
* ЗАПИСКИ РЕДАКТОРА
Виктор Качалин продолжает осваивать словесную иконную новопись. В этих стихах есть мягкость линий лубяной картинки и левкаса. Трогательно, почти наивно, как бы мимо:
вы рассмеетесь оба на обрыве, но мир неузнан.
или скажем, "лоно, полное цветущих молний" - очевидное в данной картинке стиха. Но речь не о Песне Песней - о географии. Виктор Качалин касается географии сакральной, и оттого всё, называемое в стихах и ощущаемое поэтом как сакральное - географично. Его стихи - бесконечное парение, пристальное парение хищной птицы над любимым простором.
