Милли, на что мы можем надеяться;
у всех печать на устах,
а уста это зубы и губы,
там надежда безмолвно поёт,
глухонемые собирают подать у храма,
идут в королевский кабак,
чтобы поесть.
И мы поедим в кабаке,
и мы заработаем несколько денег,
но за сердце не платят, Милли,
но за голову ни мне, ни тебе не заплатят,
а после работы на короля
остаётся такой нежелательный привкус,
и везде она, королевская рать,
хоть ты поле своё отдай беднякам для засева,
всё одно - королевское поле.
...между голубем и вороном нет разницы, Милли,
но я не могу в это верить, прости, не могу,
засевая своё королевское поле.