Милли, на что мы можем надеяться; у всех печать на устах, а уста это зубы и губы, там надежда безмолвно поёт, глухонемые собирают подать у храма, идут в королевский кабак, чтобы поесть. И мы поедим в кабаке, и мы заработаем несколько денег, но за сердце не платят, Милли, но за голову ни мне, ни тебе не заплатят, а после работы на короля остаётся такой нежелательный привкус, и везде она, королевская рать, хоть ты поле своё отдай беднякам для засева, всё одно - королевское поле. ...между голубем и вороном нет разницы, Милли, но я не могу в это верить, прости, не могу, засевая своё королевское поле.
|